: Составить описание известных птиц Джона Гульда попросил Чарльз Дарвин после того, как вернулся из кругосветного путешествия на "Бигле”. Но коллега орнитолог, владеющий искусством рисования, решил описывать птиц не просто словами, а дать еще их изображение в цвете. И это положило начало знаменитой коллекции Джона Гульда, в которой ученый был одновременно автором, составителем, иллюстратором и издателем. Научное описание он стал выпускать в виде гигантских фолиантов: на одной странице - текст, на соседней - изображение птицы. И подобных рисунков насчитывается в книгах около трех тысяч. Зачем нужны были издания такого огромного размера, рассказывает один из авторов выставки, научный сотрудник Отдела редкой книги Дарвиновского музея Элеонора Павловская.

Элеонора Павловская: Книги Гульда очень большого формата – где-то 37 на 50 сантиметров. И это было не просто так, а потому что Гульд старался изображать птиц в натуральную величину, и он даже таких крупных птиц как, например, лебеди, сумел изобразить на маленьком листе, ну, не маленьком, но для птиц все-таки небольшой, и птицы получались в натуральную величину. Для него это было важно.

Ольга Орлова: Вот в витрине выставлено чучело величественного тукана, и рядом - огромная книга, открытая на странице с изображением именно этого чучела. Видно, что рисунок воспроизводит с максимальной точностью, вплоть до перышка, особенности птицы. Иллюстрации не просто напечатаны цветным способом только на одной стороне слоновой бумаги, они еще дополнительно подкрашены, чтобы птица выглядела максимально живой. Например, к странице с птичкой колибри снизу подложена золотая фольга, и благодаря этому птичка в книге переливается также же натурально, как в природе. Однако даже неискушенному в живописи человеку видно, что картина отражает взгляд на птиц не художника, а ученого. Это подтверждает и Элеонора Павловская.

Элеонора Павловская: Изображая птицу, он подходил к ней как орнитолог, и даже ему не столько были важны художественные какие-то особенности, бывало, что он просто делал набросок и даже не утруждал себя, чтобы разукрасить, просто писал там "красный цвет”, "желтый цвет”, и уже потом его помощники делали картинку. Но, в то же время Гульд обращал большое внимание на то, чтобы птица была изображена не просто как какой-то биологический объект, а чтобы она была изображена в своей естественной среде. Например, у него птицы выводят птенцов, сидят в своих гнездах, он изображал колонии птиц. Художник просто видит перед собой образец и рисует птицу. А Гульд, чтобы изобразить одну птицу, он, может быть, исследовал десятки образцов этих птиц, чтобы точно и достоверно передать их облик. Прежде всего, Гульд старался изображать обе особи. Просто художник, он любуется красотой, он изображает, что видит. А для Гульда было это очень важно, во всех его картинах изобразил он две особи.

Ольга Орлова: Авторам выставки удалось найти свидетельство того, какую огромную помощь в научной и издательской деятельности Гульду оказывала его жена. Она выполняла многие иллюстрации не хуже мужа. Гульд очень любил и ценил свою спутницу, которая вместе с ним путешествовала в поисках неизвестных птиц по дальним странам Индии и Австралии, и даже рожала ему в этих путешествиях детей. И, например, в Австралии, когда орнитолог обнаружил неизвестную крохотную птичку из отряда воробьиных, он называл ее в честь своей жены Амадина Гульда. Хотя теперь мало кто знает, кому посвящена эта птица. Но авторы выставки решили восстановить историческую справедливость, поэтому в центральной части экспозиции расположены два силуэта почти в натуральную величину - ученый и его жена. А рядом - великолепно сохранившееся чучело Амадины Гульда и волнистых попугайчиков - птиц, которых когда-то впервые привез в Европу Гульд. Их теперь можно встретить в клетках домашних любителей птиц по всему миру. Но если взглянуть на коллекцию Гульда не в исторической ретроспективе, а с точки зрения современной науки, представляет ли она интерес для орнитологов? - спросила я второго автора выставки, заведующую Справочно-библиографическим отделом музея Ольгу Ваньшину.

Ольга Ваньшина: Она представляет интерес, причем, очень большой. Нарисованы самец, самка, молодая птица, птенцы, гнездо. И орнитологи современные тоже очень любят Гульда именно за это, потому что птица показана во всех областях ее жизни. Причем не только птица, не только гнездо, но еще и растение достоверно, потому что очень важно понять, что это за растение, на котором птичка сидит. Ну, и как орнитолог он считал, сколько перышек в хвосте, сколько чешуек на лапке, какого цвета глазки. Для музейщика это еще интересно, потому что эти рисунки можно использовать для изготовления хороших чучел. Поза птицы и цвет глаз тоже имеют, конечно, значение. Это очень интересное собрание. Тут еще нужно сказать, что сейчас любопытная история, потому что не всегда соответствуют названия – сейчас другая латынь, а это – латынь 19-го века. Поэтому сейчас, когда издавались копии книг Гульда на русском языке, пришлось прибегнуть к услугам орнитолога, чтобы он перевел на латынь современную.

Ольга Орлова: Любопытно, что Гульд, который всегда оставался именно британским ученым, решил выпустить отдельные серии - "Птицы Европы” и "Птицы Британии”.

Ольга Ваньшина: И к этим многотомникам были сделаны другие рисунки. Прелестны и те, и другие, но, например, совершено разные рисунки кукушки в "Птицах Британии” и "Птицах Европы”. Человек нашел нужным потратить еще много времени, чтобы сделать два разных рисунка.

Ольга Орлова: Сейчас на выставке показана лишь небольшая часть фолиантов и чучел из коллекции Гульда, хотя собрание Гульда в Дарвиновском музее - одно из самых крупных в Европе.

Интересна история его появления в музее. Рассказывает Ольга Ваньшина.

Ольга Ваньшина: Это собирал Алексей Иванович Хомяков, очень богатый человек, коннозаводчик, любитель птиц, который свою коллекцию, к сожалению, не так много показывал для посетителей, и он ее бросил после революции. По счастливой случайности коллекция не была разграблена, тогдашний директор зоопарка коллекцию сохранил, а основатель Дарвиновского музея предложил купить коллекцию Хомякова. Поэтому мы обладаем уникальной коллекцией, и мы не часто об этом рассказывали, потому что мы боялись, что эту частную коллекцию могут отобрать. Но, к сожалению, судьба Хомякова так и неизвестна, непонятно, что с ним стало после эмиграции, а пока коллекция почти полностью лежит в архиве Дарвиновского музея.

Ольга Орлова: Особое место в собрании Алексея Хомякова занимали колибри - им было отведено целых два больших шкафа, и сейчас на выставке можно посмотреть чучела, по которым Гульд делал описания. Им уже больше 100 лет. Чтобы они не выцветали, их всегда выставляют под стеклянным колпаком.

Ольга Ваньшина: Они так хорошо сохранились потому, что их редко выставляли и выставляют под стеклянными колпаками. И тут хорошо видно, что цвет птички зависит от того, как падает свет, как у бабочки. Под определенным углом зрения только вины красивые перышки у самца колибри. Самочка - не цветная, только самец. Вот это натуральные, вот такие, какие на самом деле птички колибри, самцы с украшениями. И здесь вот эта коллекция - 11 птичек из собрания Хомякова. Это ювелирнейшая работа делать чучело. Нужно достать все из шкурки, обработать шкурку внутри, чтобы она сохранилась, не сгнила, снова набить, зашить, чтобы это было не видно, вставить глазки и придать определенную позу, живую позу. Это работа очень дорогая, чучела колибри всегда были очень дорогие. У нас есть хранитель, который занимается этой коллекцией, она хранится в закрытых шкафах и очень редко попадет на свет, на выставках мы ее редко используем. В старом здании музея была рефлекторная лампа. Шла экскурсия, открывали двери шкафов и рефлекторной лампой водили, чтобы показать, как сверкают перышки самцов колибри.

Ольга Орлова: Гульд посвятил этой самой маленькой на земле птице шесть огромных томов и собрал около пяти тысяч экземпляров ее чучел. Хотя увидел ученый в природе ее довольно поздно, уже в конце жизни. Но, в отличие от Амадины и попугайчиков, поселить колибри в Европе не получилось. Птичка летает назад и вперед, как вертолет. Это связано с тем, что для добычи нектара она должна зависать над цветком, чтобы пропустить клюв в самую сердцевину растения. Поэтому для колибри практически невозможно устроить кормушку в клетке. Зато в Дарвиновском музее можно посмотреть на ее изысканные портреты, выполненные с огромной любовью

Источник