Далеко не случайно цветом восстаний и революций стал именно красный. Давно известно, что реакция на красное очень заметно отличается от реакции на другие цвета спектра, причем не только у людей, но и у многих животных. Этот цвет способствует проявлению агрессии или, наоборот, признанию превосходства противника. Считается даже, что красный цвет формы, например, футболистов психологически подавляет членов противостоящей им команды. В отношении к красному цвету имеется и явный сексуальный оттенок - статистически доказано, что при покупке автомобиля и наличии выбора женщины чаще выбирают красные машины. Именно на этот цвет реагируют многие животные: рыбы, земноводные, птицы, обезьяны. Биологов долго интересовал вопрос, появляются ли эти своеобразные эмоции в результате накопленного опыта или наследуются генетически.

Для решения этой проблемы Сэра Прайк из Университета имени Маккуори (Австралия), как пишет сайт infox.ru, изолировала от родителей половину из 266 птенцов амадин Гульда (австралийских ткачиков), а вторую половину оставила "в семье". Взрослых птиц доктор Прайк разделила на три группы и раскрасила в черный, красный и голубой цвет, представила их всем птенцам и измеряла у последних уровень гормона стресса кортикостерона. Птенцы из обеих групп реагировали совершенно одинаково - у изолированных и у неизолированных птичек при общении с красными амадинами содержание кортикостерона оказывалось в 2,5 раза больше, чем при общении с черными и голубыми. Более того, красные амадины часто нападали на голубых, но не наоборот. Все это означает, что механизм воздействия красного цвета заложен на генетическом уровне, а не появляется в результате обучения.

Тревожные кнопки, символ горячей воды на кране, запретительный сигнал светофора, а также цитатники Мао Цзэдуна, флаги национал-социалистов и коммунистов, рубашки Уго Чавеса и его сторонников - все эти объекты призваны активно реагировать на их красный цвет. Зная теперь, что эффект красного цвета имеет генетическую, в сущности - самую примитивную природу, можно многое понять в истории XX века и политике иных государств века номер XXI.